Русский стандарт свободы

Главе компании «Русский Стандарт» Рустаму Тарико яхты не нужны – в его лексиконе даже нет такого слова. Он – счастливый обладатель двух лодок – самых быстрых на Средиземном море.

С Рустамом мы встретились воскресным вечером в одном из кафе на Кузнецком мосту. Тактично опоздав на пять минут и заказав новый фирменный десерт, он сразу начал разговор «по понятиям».

– Сначала нужно уточнить понятия. Яхта и лодка – это далеко не одно и то же. Мои лодки не имеют абсолютно ничего общего с теми расцвеченными фонарями стометровыми яхтами, что вы видите на рейде, и на которых катаются довольные собой толстые буржуи. Наоборот, я сделал их такими, чтобы никакие буржуи на них не попали. Лодка таких пугает, они никогда не будут на ней ездить, несмотря на то что это очень красивая и самая быстрая лодка в Средиземном море.

– Как возникла мысль создания супербыстрой лодки?

– Эта история может показаться немного банальной. Когда живешь на море, насладиться уединением проблематично, так как вокруг находится очень много людей. Представьте себе: Сардиния, август, все сидят друг у друга на головах. Я уже не говорю о том, что любой красивый пляж настолько забит, что провести романтический вечер совершенно нереально. Единственный способ избавиться от людей – от них уехать. И так поступают практически все: берут в аренду лодку, думая, что, отъехав немного, можно попасть на пустынный пляж. Но ситуация не меняется: даже если выйдешь в море, оказываешься на «коммунальной кухне». Тем не менее я стал арендовать лодки и уходить в море на маленькие острова, которых достаточно много вокруг Сардинии. Мне понравилось проводить на них время, вместо того чтобы банально лежать на переполненном пляже.

– Но по сравнению с другими пляжи Сардинии вроде бы не очень «забиты»?

– У каждого свои капризы.

– Это по поводу количества людей на квадратный метр?

– Если в бухте стоит всего десять лодок, то мне там находиться не хочется. А для других и пятьдесят лодок нормально. Все зависит от того, по какому критерию выбирать.

– Может, это одно из ваших проявлений стремления к совершенству?

– Когда я понял, что для реализации моей идеи «совершенного отдыха» мне нужно построить очень быстроходную лодку, я начал создавать ее так же, как я делаю все в своей жизни: водку, банки, кредитные карты и остальное. По-другому просто не умею.

Сначала я думал о концепции. На Сардинии всегда есть ветер, который достаточно часто дует и создает серьезные волнения. А мне нужна была лодка, которая могла бы выйти в море в любую погоду, так как это свойство сразу дало бы мне серьезное конкурентное преимущество – даже при небольшом шторме многие стоят на приколе. Я начал думать о том, как должна выглядеть такая лодка и какой скоростью обладать, чтобы выйти в море вне зависимости от погоды и расстояния.

– И помог в этом Бруно Аббате?

– Да, причем свела меня с этим потомственным производителем скоростных лодок случайность. Он помог мне, когда сломалась лодка, которую я тогда арендовал. Она была достаточно быстрая, но меня абсолютно не устраивала. Бруно, зная о том, что я искал хорошую лодку, предложил посмотреть то, что есть у него. Тогда я примерно понял, чего хочу, и пригласил Бруно на следующий год для строительства своей первой лодки – Russian Standard желтого цвета.

Строительство длилось около года. Она достаточно быстро ходила, так как на ней стояли мощные спортивные моторы, но с проблемами волнения моря справиться не могла. Лодка была сделана из композитных материалов и поэтому весила слишком мало.

На следующий год я решил сделать другую лодку, более тяжелую, из металла. Кстати, из металла лодки практически никто не делает, потому что достаточно сложно все отрегулировать и соблюсти правила балансировки. На носу установили емкости для воды, чтобы нос не поднимался на волнах при высокой скорости. Моторы на Russian Standard Terrrible (так я решил назвать свою вторую, красную лодку) были изготовлены компанией Seatek. Это очень мощные и в то же время очень не шумные моторы, которые изготавливаются по заказу американского правительства, их ставят, в том числе на катера, ловящие контрабандистов. На Russian Standard Terrrible была сооружена специальная система трансмиссии, винты изготовлены из определенных сплавов, угол лопастей тщательно выверен. Хочу отметить, что, по сути, каждый винт является произведением искусства. Три таких винта стоят как одна хорошая лодка.

– Почему вы назвали свои лодки «Русский Стандарт»?

– Я же не мог назвать их «Рустам» – это было бы слишком банально. Но дух в этих лодках мой. Все принципы их создания – это мои принципы и принципы «Русского Стандарта». Это не просто слова. Мы всегда создаем что-то уникальное, чего раньше никогда не было. Стараемся совместить уже существующий опыт с новейшими технологиями. И все, что мы делаем, надежно и красиво.

– Чей же опыт был использован при создании лодок?

– Мне надо было уйти далеко в море, причем уйти максимально быстро. Для этого нужна скорость. Чтобы лодка на скорости чувствовала себя стабильно, она должна быть совершенной, тяжелой, очень правильно выстроенной. Поэтому прежде всего я сделал ставку на колоссальный опыт семьи Бруно Аббате. Его дед мастерил лодки еще в позапрошлом веке. В Италии много других производителей, но только Бруно – профессионал. Он знает, что нужно сделать, чтобы лодка была быстрой и безопасной.

Также я нанял американского эксперта Тома Отто, который присутствовал на заводе Аббате и рекомендовал к использованию те или иные новинки современного производства. Я нашел его в Майами, где очень развита индустрия скоростных лодок, привез в Италию, где он находился до тех пор, пока лодка не была спущена на воду. Я подумал, что уникальный американский опыт и итальянский, можно сказать, европейский, смогут обеспечить «критическую массу» для создания совершенной лодки.

– К разработке этой лодки вы привлекли известных автомобильных дизайнеров Pininfarina. Почему ваш выбор пал именно на них, а не на Филиппа Старка, например, имеющего опыт работы с яхтами?

– Филипп Старк – буржуазный дизайнер. А я не считаю себя буржуем. И моя лодка не имеет ничего общего с буржуазией. Это красивая, но очень рисковая игрушка. Причем этот риск может стоить людям жизни. Старк может сделать хороший диван, стол или фонарик, но у него нет навыков создания хороших лодок. Поэтому я стал работать с профессионалом – Pinifarina, который создал дизайн многим производителям гоночных автомобилей.

– Говорят, что в своем стремлении к совершенству вы заставляли Бруно Аббате переделывать все по несколько раз.

– Действительно, во время строительства я доводил Бруно почти до бешенства своим недоверием. Отто проверял абсолютно все, что тот придумывал, вплоть до маленьких винтиков-шурупчиков. Раза три переделывались системы, менялось рулевое управление, заново крепились моторы и так далее.

Кстати, Бруно до сих пор что-то усовершенствует. Каждый раз сильно ругается, что я заставляю его дорабатывать те или иные вещи. Но в этом году все-таки полностью поменял систему навигации, поставил другие винты, перевесил моторы, отрегулировал систему балансировки, увеличил скорость наполнения баков на носу. И сейчас Russian Standard Terrrible еще более совершенна, чем прежде, хотя суть ее в принципе не изменилась. Она будет работать более стабильно, быстрее ездить, быстрее выходить из воды, быстрее набирать скорость.

– Доверяй, но проверяй – еще один принцип?

– Я должен быть во всем абсолютно уверен. И это имеет принципиальное значение не только при производстве лодки. Например, когда ко мне приходит доктор, он должен точно мне объяснить, почему нужно принимать именно это лекарство. Пока я не получу исчерпывающего ответа, я его не пью. А если доктор не считает нужным мне все объяснить, он не становится моим доктором.

Когда я сам за рулем, я должен знать, как лодка работает, на что она способна и что с ней будет в той или иной ситуации. Не нужно забывать о рисках, которые существуют на большой скорости на воде – когда лодка идет со скоростью 120–130 км/ч, вода превращается в асфальт.

– То есть, вы сами управляете лодкой?

– Да. У меня есть водительское удостоверение для управления лодкой, которое я получил в России. Оно было подтверждено и официально заверено в Италии.

– Как часто удается выйти в море?

– Когда начинается сезон, я бываю на Сардинии практически все выходные и праздники. А если нет каких-то срочных дел, я провожу там весь август и стараюсь выходить в море каждый день. Исключение, когда много гостей.

– Некоторые сейчас создают мини-офисы «на воде».

– Это не про меня. Офиса на моей лодке никогда не будет. На ней даже сидеть нельзя – можно повредить позвоночник.

– Вы предпочитаете девушек на борту или за бортом?

– Вопрос не в девушках или мужчинах, а в каких девушках и каких мужчинах. Мне нравится, что Russian Standard Terrrible автоматически отсекает лишних: трусов, лентяев или просто скучных людей. В ней могут ездить только определенного типа люди. Я не говорю, что кто-то хороший, а кто-то плохой. Просто желающих покататься на этой лодке всегда очень много, а когда я начинаю рассказывать, какая эта лодка, количество желающих сразу становится равным количеству мест.

– А в гонках участвовать не страшно?

– Всегда хочется проверить, насколько хорошо то, что ты сделал, и сравнить это с другими. Итальянцы делают очень хорошие лодки, а увидев мои, они решили, что могут со мной посоревноваться. Это нормальное желание. Даже в городе на светофоре часто находится человек, который начинает газовать и предлагать погоняться. До сих пор, когда я выхожу из порта, там стоят три-четыре лодки, чтобы стартовать вместе со мной. Я к этому уже привык. Говорят, есть специальный матрос, который поджидает меня на входе в порт и дает сигнал желающим. До сих пор пока никто не обогнал. Пока только все измеряют, на сколько та или иная лодка отстала от Тарико.

Я постоянно участвую в гонках Primatist Trophy. А мой приятель, олимпийский чемпион-горнолыжник Альберто Томба, установил рекорд скорости при переходе между Порто-Рафаэле на Сардинии и Порто-Бонифаччо на Корсике, проделав этот путь за 12 минут (обычно требуется минут сорок).

Но останавливаться на достигнутом не собираюсь – еще много чего можно сделать. Я был на выставках в Майами и Генуе. Видел лодки, на которых стоят авиационные моторы, – это очень интересно. Может быть, позже я попробую поставить авиационные турбины на свою лодку большего размера. Всегда с большой завистью смотрю на советские корабли на воздушной подушке и подводных крыльях. Был такой корабль «Метеор», который ходил в три раза быстрее, чем обыкновенное судно. Я хотел бы внимательно изучить эти технологии и впоследствии сделать лодку на подводных крыльях или воздушной подушке. О чем я точно не думаю, так это о том, чтобы поставить на моей лодке глубокое, широкое, мягкое кресло.

– То есть лодка как символ комфорта – это не про вас?

– У меня несколько другие цели, чем у людей, которые хотят праздно проводить время на своих яхтах. Тот, кто хоть раз шел в шторм на высокой скорости, тот меня поймет. Это уникальное ощущение, которое невозможно получить на обычных «коммерческих» лодках. Я очень горжусь этой лодкой и очень сильно люблю.

– А как вы относитесь к выражению «лодка – символ суперуспеха»?

– Успехом могут похвастаться многие, но далеко не все своей свободой. Успех и свобода – это не одно и то же. Стремиться к высокой степени свободы не то же самое, что стремиться к большему комфорту. Если бы мне нужен был комфорт, то я купил бы себе огромного размера плот. Я же стремлюсь к стильному пляжу, неизведанному острову, дикой лагуне. Да, Russian Standard Terrrible стоит в пять раз дороже, чем такого же размера обычная лодка. Но для меня важно ощущение полной свободы. Можно купить сто часов и сто обычных лодок, но никогда не испытать даже похожего чувства. Самая большая роскошь, которая для меня существует, – это свобода.

Технические характеристики