Thalia: жемчужина классического стиля

Портрет яхты Талия: классическая парусная яхта, выдержанная в строгих английских традициях. На практике это по умолчанию подразумевает высокие мореходные качества, узнаваемый профиль и сложившийся столетиями стиль интерьера. Но из множества других классических яхт ее выделяет солидный размер, а еще безупречная родословная — имя дизайнера и верфи. Мне посчастливилось провести на борту этой изумительно элегантной красавицы шесть недель — достаточный срок, чтобы прочувствовать глубину таланта Рона Холланда, создавшего в 1994 году уникальный проект 48,5-метрового классического кеча. Реализовала проект именитого новозеландца не менее прославленная голландская верфь Vitters Shipyard. Последний штрих, окончательно сделавший яхту неповторимой, внес дизайнер Элмар Мьюрер. Его усилия не остались незамеченными, и яхта была отмечена специальной наградой: За лучший дизайн интерьеров среди парусных яхт.

Вместе с тем, первые годы существования такой бросающейся в глаза яхты прошли на удивление буднично. Повинуясь желаниям хозяина-американца, яхта большую часть времени проводила у различных причалов Средиземноморья, а если и выходила в море, то преимущественно под двигателем. Жизнь показала, что с урожденными красавицами долго так поступать не получается — увидев Талию в Каннах, и влюбившись в нее с первого взгляда, джентльмен с российским характером буквально увел ее у незадачливого обладателя. С этого момента в жизни яхты все переменилось.

На память от первого владельца яхте осталось только удачное название: Талия — дочь Зевса и богиня лирической поэзии. Увы, скромность нынешнего владельца Талии не позволяет представить его читателям, как он того заслуживает, поэтому назовем его просто Михаил. Все же считаю необходимым упомянуть, что Михаил — первый россиянин, избранный в члены Королевского яхт-клуба Новой Зеландии. Не последней причиной его избрания послужило безупречное во всех отношениях содержание яхты и ее регулярное участие в Кубках Миллениума (в 2007 и 2009 гг.) — регатах для мегаяхт, приуроченных к Кубку Америки.

Первое, что сделал новый владелец — отправил свою избранницу в Пальма де Майорка, где в 2007 году состоялся ее долгожданный гоночный дебют — Талия не только выступила во всей своей красе, но и завоевала почетное третье место среди флотилии мегаяхт, насчитывающей 52 вымпела. Стена парусов этой ранее невиданной в истории яхтинга армады суперяхт (суммарная длина ватерлиний свыше двух километров) отнюдь не затмила Талию. Во-первых, только у нее одной под краспицей развевался российский флаг, а, во-вторых, по дистанции ее безукоризненно провел экипаж из Новой Зеландии, да к тому же еще и со своим знаменитым соотечественником и создателем яхты Роном Холландом на борту. К слову, ни один другой экипаж, состоящий из киви (а было их в тот раз достаточно), не показал лучшего результата. Заодно подчеркнем: новозеландцы в экипаже — еще одно доказательство хорошего вкуса владельца.

Первый успех продемонстрировал значимый потенциал, заложенный в яхте, что, в свою очередь, вдохновило Михаила на настоящий подвиг — он нашел в себе силы надолго расстаться со своим сокровищем. Талия своим ходом была отправлена в Новую Зеландию, где в течение одиннадцати месяцев был проведен такой капитальный ремонт, что в итоге яхта, по мнению экспертов, стала лучше, чем новая.

Надо отдать должное экипажу и, в первую очередь, капитану Джеку Рейду, который не только организовал все работы, но и грамотно определил приоритеты. Разумеется, интерьеры не были забыты, но основное внимание было сфокусировано на инженерных системах. Поскольку я живу и работаю в Новой Зеландии, то этот титанический труд происходил на моих глазах и поначалу напоминал фильм ужасов. Драгоценную яхту, на которой все сверкало и блестело, буквально вывернули наизнанку, да так, что невозможно было на это смотреть без содрогания. Затем в металлолом была отправлена львиная доля оборудования, километры кабелей, трубопроводов и еще много чего. Мачты, такелаж и паруса были отданы в руки соответствующих специалистов, а на развороченный корпус накинулась армия судоремонтников, окутав все вокруг клубами пыли, искр и дыма. Короче говоря, картина была не для слабонервных.

Несколько месяцев спустя начали проявляться первые признаки возрождения. Пыль и дым сменились запахами лака и краски. Мифическая птица Феникс, которой приписывают свойство возрождаться из пепла, могла бы позавидовать скорости, с которой восстанавливалась Талия. Объемы выполненных работ не поддаются описанию. Почти вся электропроводка была заменена, а ведь это семь километров кабеля, заново проложенного внутри помещений! Или обновление палубы: казалось бы, всего лишь 350 квадратных метров тикового покрытия, но ведь это еще и пять километров швов, залитых герметиком! А удаление и замена герметика — та еще работа, хотя бы потому, что выполнять ее приходится на коленях.

И так за что ни возьмись. Следует помнить, что в большинстве случаев проще построить что-то новое, чем реконструировать старое. Основным критерием, которым руководствовался капитан, было, по его словам, благоразумие. Возможно, именно это позволило втиснуть процесс ремонта в приемлемые сроки. Даже для Новой Зеландии, которая заслужено славится высокими стандартами и темпами технического обслуживания, ремонт Талии стал из ряда вон выходящим. Поглядеть на его результаты нашел время даже мэр Окленда Джон Бэнкс, а статьи с детальным описанием ремонта опубликованы в дюжине яхтенных журналов.

Начало сезона в Новой Зеландии Талия встретила на воде и, по общему мнению, оказалась самой замечательной парусной мегаяхтой, находившейся в то время в Окленде. В этот момент Королевский яхт-клуб готовил Кубок Миллениума 2009 года, и Талия получила от организаторов особое приглашение. Мне тоже довелось принимать участие в этой регате на борту Талии.

Серия из пяти маршрутных гонок проводилась на небольшой дистанции в акватории залива Хаураки, образующего восточное побережье Окленда. Одновременно там же проходили гонки на Кубок Луи Виттона Тихоокеанской Серии на яхтах Кубка Америки.

При этом сложилась весьма забавная ситуация. Главным соперником Team New Zealand, представлявшей Королевский яхт-клуб Новой Зеландии на Кубке Луи Виттона, была команда Oracle BMW от ведущего яхт-клуба Сан-Франциско. Владелец этой команды — Ларри Эллисон, претендующий на Кубок Америки, прибыл в Новую Зеландию на своем 56-метровом кече Zenje (дизайнер Ron Holland, постройка Perini Navi 2004 года) и не преминул выйти на этой яхте на старт Кубка Миллениума. Вот он и стал нашим основным соперником, которого мы каждый раз обходили, несмотря на более легкий алюминиевый корпус его яхты.

Team New Zealand, в свою очередь, выиграла у Oracle BMW. Маленькая Новая Зеландия, как и следовало ожидать, привычно победила США, но в этот раз, что было особенно приятно, — не без нашей помощи. Надо заметить, что, к восторгу наших болельщиков, Thalia несла под краспицей флаг России, а ее новый генакер был раскрашен в цвета Андреевского флага. И вообще, для большинства наблюдателей яхта Талия представляет собой, с одной стороны, определенную загадку, а с другой стороны — некий русский феномен.

Суть дела в том, что мнение мировой парусной общественности сложилось не в пользу россиян. С этим трудно спорить: в большом яхтинге российские граждане обычно выделяются лишь уровнем расходов. Если уж они покупают мегаяхту, то чаще всего моторную, и измеряют ее достоинства метрами длины и мощностью двигателей. Считается, что яхты им нужны, чтобы было куда приглашать подруг и деловых партнеров, причем и тех и других с одной и той же целью. В парусах, как правило, они ничего не смыслят. Эффектное появление Талии на сцене яхтенных событий внесло приятную сумятицу в устоявшееся мнение. Обычно касательно Михаила у меня происходил примерно такой диалог.

— Неужели правда, что хозяин этой суперъяхты русский?
— А вы посмотрите на флаг под краспицей.
— Там еще флаг Королевского яхт-клуба Новой Зеландии!
— Да, Михаил был избран в члены нашего клуба.
— Мм… Слушай, а ты не мог бы представить нас этому джентльмену?

Правильный ответ на загадку состоит в том, что нынешний владелец Талии быстрее других разобрался в шкале истинных яхтенных ценностей. Да, вначале была скоростная моторная яхта, следующим шагом вперед стала вальяжная водоизмещающая. Но вот когда увидел то, о чем душа просила — сразу понял: это наше, родное! Такой подход заодно сотворил российский феномен Талии: с первого взгляда очевидно, что яхта окутана любовью — она, бесспорно, купается в заботе и внимании.

Владелец любит Талию, что называется, с российским размахом, экипаж — с новозеландским усердием. Этим редким единодушием можно объяснить синергетический эффект: сотрудничество происходит у каждого в собственных целях, однако действие, направленное в одну и ту же сторону, дает поразительный результат. Даже придирчивому взгляду не удается обнаружить в содержании Талии темных пятен — по общему мнению, все безупречно.

Что такое экипаж, состоящий из новозеландцев, в двух словах не опишешь — пожалуй, это тема для отдельного разговора. Восемь парней и девушек молча и неустанно работают как единый механизм двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю. Между делом они еще успевают веселиться и неизменно пребывают в хорошем настроении, которое им не может испортить никакая погода. При ближайшем рассмотрении заметно, что экипаж совершенствует устройство яхты с учетом накопленного опыта, а также применяет маленькие хитрости для облегчения работ. Например, я обратил внимание, насколько удобна в работе панель по управлению парусами. Капитан пояснил, что она была выполнена на заказ и это его собственное изобретение — плод долгих размышлений. Другой пример: на все стекла как снаружи, так и внутри яхты нанесено специальное покрытие на основе нанотехнологий. В то время как фирма, производящая это покрытие, только продвигает свой новейший продукт на рынок на Талии уже все привыкли, что вода стекает по стеклам, не оставляя следов. Каждый элемент яхты подвергается совершенствованию и доработке при первой возможности. На это не жалеют ни средств, ни сил.

У кого-то может возникнуть вопрос: какие возможности открывает такая яхта своим владельцам? Первое, что следует отметить — это безопасность. Балластный киль парусной яхты (на Талии он весит 68 тонн) надежно предохраняет яхту от опрокидывания при любой волне и силе ветра. Кроме того, посадка на мель — дело неприятное в любом случае, но на парусной яхте существует возможность отделаться легким испугом — киль защищает перо руля, гребной винт и корпус от повреждений в большинстве случаев.

Еще одно немаловажное преимущество парусной мегаяхты по сравнению с моторными — уровень комфорта. Речь не идет о количестве квадратных метров внутренних помещений — в этом соревноваться с плавучими дворцами бессмысленно. Однако известно, что на море первое и главное неудобство — это волнение. Бесспорно и другое — укачиванию подвержено подавляющее большинство из нас. И тогда белый свет становится не мил. Так вот, режим качки на парусной мегаяхте, даже идущей без парусов, намного терпимее для чувствительных натур. Все тот же балластный киль своим сопротивлением воде препятствует резким переваливаниям с борта на борт. Благоприятный эффект замедления изменения амплитуды создают и мачты, пусть и без парусов. А под парусами — так вообще великолепно! Сила ветра прижимает яхту к воде и удерживает ее в определенном балансе с волнами — вот это и есть главный элемент комфорта, особенно во время длительного плавания.

Кстати о дальности плавания. Это существенное достоинство парусной яхты. Увы, любая современная мегаяхта потребляет топливо круглосуточно — генераторы обязаны обеспечить электроэнергией инженерные системы. Тем не менее, парусной мегаяхте, такой, как Талия, достаточно всего лишь двух заправок топливом, чтобы совершить кругосветное путешествие. И при этом, как и положено, будут работать 24 часа в сутки все системы жизнеобеспечения — а ведь они потребляют десятки киловатт мощности. И тут дело даже не столько в экономии топлива, хотя в наше время с этим приходится считаться: просто в океане заправок нет.

Бесспорно, главным аргументом в выборе яхты с любой целью для большинства людей остается то удовольствие, которое она способна принести. Безусловно, море удовольствия может доставить и небольшая лодка, например Дракон. Вместе с тем, пребывание на Талии, как в составе гоночного экипажа, так и в роли гостя наглядно показало, что такая яхта — истинное наслаждение для яхтсмена.

С одной стороны, кто из нас не ценит высокий уровень комфорта и обслуживания? А с другой — более важной для яхтсмена стороны — ощущение от управления огромным парусником своими руками просто непередаваемо. Естественно, в обычных условиях управление яхтой осуществляется при помощи гидравлики. Но для регат на Талии предусмотрена возможность отключения гидросистемы — рулевая машина переходит на ручное управление. Признаюсь, я не ожидал, что эта махина так легко управляется — при ветре в 20 узлов яхта легко достигает скорости 14 узлов и послушна малейшему движению штурвала.

Говоря о престиже, согласимся, что узнаваемая яхта и статус в обществе связаны неразрывно. Здесь действует четкое правило: все, кто взаимосвязаны с выдающейся яхтой, ощущают позитивный эффект ее ауры. В этом смысле яхты такого уровня, как Талия — беспроигрышный вариант, при том, конечно, условии, что содержаться яхта будет должным образом. Практика показывает, что лучшую визитную карточку в мире большого бизнеса трудно придумать.

Содержание классической яхты в лучших морских традициях окружает владельцев ореолом славы, а саму яхту превращает в культовый предмет. В качестве достойного примера можно привести 50-метровую шхуну Shenandoah, построенную в 1902 году. Многократно менялись ее владельцы, но все они, следуя обычаю, заботились о яхте. Shenandoah прошла через восемь капитальных ремонтов — последний в 1997 году был выполнен в Новой Зеландии и удостоился награды Лучший ремонт классической яхты. К слову — длился этот ремонт 22 месяца! Эта шхуна — всегда желанный участник больших парусных событий. Приведу яркий пример влияния знаковой яхты на события, исходя из личного опыта. Поскольку я являюсь менеджером яхтенных проектов, то обязан заботиться о своем имидже. Очередной проект был запланирован в сотрудничестве с таким светилом яхтенного дизайна, как Херман Фрерр, и мне следовало в кратчайшие сроки провести с ним обсуждение условий контракта. Разумеется, вклиниться в напряженное расписание Фрерра не представлялось возможным. Дело осложнялось еще и расстоянием — маэстро находился в Буэнос-Айресе, а я в Окленде.

И тогда, воспользовавшись поддержкой владельцев Талии, я применил военную хитрость. Позвонив Херману, я предложил ему провести наши переговоры безотлагательно. Спокойно выслушав его мотивированный отказ, я, притворно вздохнув, высказал сожаление, что, мол, только в ближайшие дни у меня есть возможность пригласить его на яхту Талия. Короче говоря, вечером следующего дня мы уже встречали Хермана Фрерра в австралийском аэропорту.

Но и это еще не конец истории. Творческая атмосфера на борту Талии оказалась настолько плодотворной, что мы за пару дней успели не только обсудить условия, но и смогли тут же подписать важный документ. Подняв традиционный бокал с шампанским, гений яхтенного дизайна несколько озадачил нас своим тостом: За лучший в моей жизни контракт! — и тут же пояснил: Это первый контракт в моей практике, подписанный на борту достойной яхты, и я рад такому началу работы.

Завершая описание яхты Талия — первой российской ласточки во флотилии Королевского яхт-клуба Новой Зеландии — замечу, что каждое ее появление в Окленде вызывает аплодисменты новозеландцев, которые обычно сдержанны в своих эмоциях. Хочется верить, что в будущем российский флаг все чаще станет взлетать на стройные мачты изысканных классических яхт.

Семь футов под килем и попутного ветра, Талия!