Вторжение

В начале 60-х годов, с момента появления на гонках America's Cup австралийцев, безмятежное существование для Нью-Йоркского яхт-клуба закончилось навсегда. Сами того не желая, американцы дали мощный толчок развитию яхтенной индустрии пятого континента. Первый матч с участием синдиката Королевского яхт-клуба Сиднея состоялся в 1962 году и едва не закончился для американцев потерей Кубка Америки. В 1967 году следующая отлично подготовленная яхта Королевского яхт-клуба Сиднея Dame Pattie прибыла в США для очередной попытки. Кроме парусов, скроенных из секретной ткани, у австралийцев был заготовлен еще целый арсенал секретного оружия. Например, особые закрылки на мачте, формирующие дополнительный поток ветра на грот, и некий электронный прибор — прообраз современных компьютеров, предназначенный вычислять правильный расклад галсов на лавировке. Наблюдая столь обстоятельную подготовку, наиболее прозорливые американцы заерзали: Эти кенгуру даже не представляют себе, что мы теряем в случае поражения, — писал один из комментаторов, — если мы не сможем отстоять Кубок Америки со всеми нашими высокими технологиями и ресурсами, то самое время вернуть страну индейцам. 

Страсти раскалялись — обе стороны буквально дышали ядом друг на друга. Шкипер американской команды Эмиль Мосбахер, больше известный под прозвищем Автобус, был настроен крайне воинственно: Австралийцы готовятся как к войне, и они эту войну получат!. Он знал, что говорит, недаром его команда выступала на яхте Intrepid, что означает Неустрашимый. Это была яхта радикально новой конструкции, построенная с учетов всевозможных технических новинок того времени. Только на испытания корпуса в бассейне ушли год времени и астрономическая сумма денег. У Мосбахера тоже было в запасе секретное оружие: механизмы лебедок были убраны под палубу вместе с семью матросами, которые там их и вращали, что существенно понизило центр тяжести. Яхта Нью-Йоркского яхт-клуба ходила замечательно и совершала повороты на месте, как швертбот. В итоге в гонке 1967 года Автобус буквально раздавил соперников с разгромным счетом 4 : 0. Австралийцы получили жесткую трепку, но это только распалило их азарт — они поклялись вернуться и отомстить. Королевский яхт-клуб Сиднея немедленно подал очередную заявку на 1970 год. Возглавить атаку, как и прежде, решил австралийский медиамагнат Фрэнк Пэккер — человек не только очень богатый, но и в такой же степени азартный. 

Тем временем появились и другие желающие поспорить за Кубок Америки. Кроме австралийцев заявку подал Королевский яхт-клуб Греции. Англичане пока не собирались сдаваться: Королевский яхт-клуб на Темзе тоже заявил об участии. Но более всего удивил выход на арену America’s Cup французов — у них тогда вообще не было 12-метровых яхт, которые в то время участвовали в борьбе за Кубок. 

Поскольку все заявки были поданы вовремя, Нью-Йоркскому яхт-клубу предстояло впервые решать непростое уравнение с четырьмя претендентами. Но тут неожиданно выбыл из игры король Греции Константин — заядлый яхтсмен, который лично намеревался управлять своей яхтой. Неблагодарные подданные устроили революцию, и монарху стало не до подобных развлечений. Великобритания сообщила, что не успевает подготовить яхту к нужному сроку. Вроде бы задача упрощалась и сводилась к расстановке претендентов в порядке живой очереди, но тут взбунтовался глава французского синдиката — 53-летний барон Бич. В 1970 году ему предстояло наблюдать матч Америка — Австралия со стороны, а лишь затем, не ранее 1973 года, попытать счастья самому. Никто не обладает бессмертием. Кто может мне сказать, что произойдет за шесть лет? Я хочу попытать счастья в этот раз. Все, что вам следует сделать, — провести отборочные соревнования среди кандидатов! В Нью-Йоркском яхт-клубе эта мысль пришлась ко двору. В самом деле, почему бы не облегчить жизнь себе и одновременно не усложнить ее австралийцам и французам — пусть они вначале сразятся между собой. Таким образом, Марсель Бич стал автором идеи отборочных соревнований среди претендентов на Кубок Америки, которые в дальнейшем превратились в грандиозную регату под названием Кубок Louis Vuitton. 

Барон Марсель Бич — фигура экстравагантная и даже экзотическая. В 1967 году он случайно наблюдал матч на Кубок Америки и воспылал высокой идеей — что если французам забраться к англосаксам в песочницу и отобрать их любимую игрушку? К этому моменту Марсель Бич уже завалил весь мир своими одноразовыми ручками, зажигалками и бритвами. Правда, мы знаем его продукцию под маркой Bic, поскольку фамилия Bich на английском языке звучит двусмысленно, и барону пришлось в интересах дела ее урезать. Будучи большим жизнелюбом и руководствуясь правилом в гробу карманов нет, барон щедро сорил деньгами, чем немало огорчал своих девятерых наследников. 

В то же самое время Президент Франции де Голль последовательно огорчал Соединенные Штаты — с некоторых пор он стал проводить резко антиамериканскую внешнюю политику. Мало того, что он в пику США признал КНР и вывел французские войска из подчинения НАТО, так он еще и посмел отказаться от доллара в международных расчетах. А теперь его генеральское колено уже целилось под зад штабу Северо-Атлантического альянса, готовясь вышибить его из веселого Парижа в унылый Брюссель. Кроме того, де Голль позволял себе открыто критиковать войну США во Вьетнаме, осудил Израиль в арабо-израильской войне 1967 года, завел дружбу с СССР и попутно препятствовал вступлению Великобритании в Общий рынок. Для полного счастья ему оставалось только отобрать Кубок Америки у Нью-Йоркского яхт-клуба. 

Интересы государства и барона Бича совпали — Президент де Голль лично курировал подготовку французской яхты, которую и назвали соответственно — Le France. Наблюдая через Ла-Манш за беспрецедентными по размаху сборами лягушатников, англичане давились черной завистью. Барон Бич, соря деньгами, совершил многоходовую операцию и создал целую флотилию 12-метровиков. Правда, попытка приобрести последнее достижение американского дизайна — Intrepid — не удалась: американцы всучили ему две лодки устаревших конструкций — Constellation и Kurrewa. Еще ранее он прикупил в Англии тихоходный Sovereign. 

Однако ошибались те, кто смеялся над антикварной коллекцией Марселя Бича. Это был всего лишь хитрый отвлекающий маневр: барон совершил ход троянским конем — оказалось, что он давно уже заказал американскому дизайнеру Бриттону Чансу, поднатаревшему в создании 12-метровиков, яхту для тренировок. Тот, не слишком задумываясь над истинными целями щедрого заказчика, использовал в своей работе новейшие наработки, существовавшие в США. Заполучив таким манером секреты Нью-Йоркского яхт-клуба, Марсель Бич в тайне передал чертежи в Швейцарию (!) на верфь Herman Egger, где в обстановке строжайшей секретности построили Chancegger. Тем не менее формально ни одна из четырех яхт барона не могла быть использована для Кубка Америки, так как все они были построены за пределами Франции. 

Ну и что с того? Зато теперь уже во Франции, используя добытые сведения, дизайнер Андре Маурик легко справился с задачей по созданию проекта национальной яхты. Со швейцарской верфи на юг Франции был командирован отряд опытных рабочих, и вскоре на воду была спущена Le France, экипаж которой немедленно приступил к интенсивным тренировкам. Франция усилиями Марселя Бича заполучила вполне конкурентоспособную яхту. Страну охватила кубковая лихорадка. Еще бы, французы — первая не англоязычная нация, которая дерзнула бросить вызов главному яхт-клубу США! 

Не напрасно англичане так любят высмеивать своих соседей за их фанфаронство. Прибытие французов на дистанцию Кубка Америки изумило публику помпезностью. Три 12-метровика появились в сопровождении чуть ли не эскадры французских судов, доставившей 60 яхтсменов, двух шеф-поваров и конечно же самого барона Бича — в белом с головы до ног. Наибольший интерес для публики, конечно, представлял неисчерпаемый запас отличных французских вин, который барон расходовал не скупясь. Изобилие проявлялось и в парусном гардеробе Le France. Еще можно как-то понять наличие пятнадцати (по числу провинций Франции) спинакеров, на каждом из которых был вышит соответствующий герб. А вот зачем французы привезли двадцать семь комплектов основных парусов, объяснить не берусь. К сожалению для Франции, в этом шумном караване не было ни одного яхтсмена с опытом матчей America’s Cup. 

Правильно утверждает пословица, что за одного битого двух небитых дают. Австралийцы, которые уже были опытными бойцами на дистанции Кубка Америки, буквально расплющили Le France. Марсель Бич жил на нервах и не мог определиться с рулевым до последнего дня. В первой гонке он доверил защищать честь Франции швейцарцу Луи Новерра, затем заменил его французом Пьером Дельфу, потом вернул швейцарца. В четвертой решающей гонке барон в отчаянии встал к штурвалу сам, чтобы тут же бесславно затеряться в надвигающемся тумане, откуда его пришлось вытягивать на буксире. А Фрэнк Пэккер получил возможность в очередной раз сразиться с Нью-Йоркским яхт-клубом. Для этого он подготовил новую яхту Gretel II. Схватка соперников началась еще на берегу. Предметом раздора стала… дверь гальюна, выброшенная на причал. Австралийцы обнаружили, что американский экипаж, облегчая свою яхту, решил, что в гальюн можно ходить и без двери. Команда Королевского яхт-клуба Сиднея так не считала. Кроме того, в районе пера руля американцы приклеили обтекатели. По мнению австралийцев, это увеличивало длину ватерлинии, но меритель Нью-Йоркского яхт-клуба думал иначе. Шкипер австралийцев Мартин Виссер высказался по этому поводу: Чувствую, мы можем победить Intrepid на дистанции, но не думаю, что мы сможем выиграть матч у Нью-Йоркского яхт-клуба. Как в воду глядел… 

Австралийцам явно не хватало удачи, но гораздо хуже было то, что они плохо выучили Правила. В предстартовых маневрах Gretel II дважды не уступила дорогу Intrepid, но флаги протеста взвились почему-то на обеих яхтах. Судьи, не желая усугублять и без того раскаленную обстановку, проигнорировали оба протеста. Кроме того, в первой гонке у австралийской яхты сломался спинакер-гик, да еще и баковый матрос свалился за борт, и его вылавливали шесть минут. Вторая гонка пошла еще хуже. Gretel II прямо на старте саданула Intrepid в левый борт, потеряв от удара собственный обтекатель форштевня. Но даже с отбитым носом она пришла к финишу на минуту раньше соперников! Однако радость победы вкусить не пришлось. Судьи, не долго думая, дисквалифицировали Gretel II за столкновение на старте. Очевидцы рассказывают, что вначале австралийцы были возмущены и даже подняли флаг протеста, но когда после финиша навигатор команды зачитал экипажу нужное место в Правилах гонок, то они осознали свою ошибку и приуныли. 

Но кто не унывал, так это Фрэнк Пэккер. Когда Gretel II удалось финишировать первой еще в одной гонке, руководитель синдиката решил, что пора обращаться в суд Нью-Йорка. Однако в зале американского суда его ждало неминуемое поражение. Решение судьи Фрэнк Пэккер прокомментировал так: Спор с Нью-Йоркским яхт-клубом подобен сцене, когда муж жалуется на жену теще. Развернулась психологическая война, сопровождавшаяся открытой ненавистью команд. Речь шла уже не о реванше, а о вендетте. Австралийские СМИ устроили грандиозный скандал, разжигавший антиамериканские настроения. Американскому послу в Австралии житья не давали репортеры. Дело дошло до того, что парламент Австралии чуть было не принял решение об отзыве своего посла в США! Для погашения страстей Нью-Йоркскому яхт-клубу пришлось отказаться от судейства следующих матчей. С 1974 года гонки стало проводить интернациональное жюри Международной ассоциации парусного спорта. Более того, в состав гоночного комитета представители стран — участниц матча не допускались вообще. 

В 1970 году яхты класса R12 с деревянными корпусами вышли на дистанцию America’s Cup в последний раз: были введены новые Правила, разрешающие переход на легкие материалы. Всем участникам Кубка Америки предстояло перейти на алюминиевые корпуса, которые были на две тонны легче деревянных. Соответственно утяжелялись кили яхт и возрастали их ходовые качества. Легкий металл давался конструкторам тяжело. По этой причине даже пришлось отложить на 1974 год следующий матч. Здесь уместно вспомнить эпоху гигантов конца XIX века. Ведь еще в далеком 1895 году бристольский волшебник Натаниэль Хэрешов смело применял алюминий для своего очередного невообразимого чудища. Понадобилось целых 75 лет, чтобы этот металл стал доступен веку двадцатому. 

Оценив выгоды от предварительной борьбы претендентов на Кубок между собой, Нью-Йоркский яхт-клуб в надежде умножить ряды желающих продлил срок подачи заявок. Претендентов действительно поначалу прибавилось: к Австралии и Франции добавились Великобритания, Канада, Италия. Однако в итоге к началу матча 1974 года вновь прибыли только австралийцы и французы. Ценители тонких вин были безумно рады снова увидеть барона Бича и его винный погреб как неотъемлемое приложение к новой яхте La France I. Вслед за ним прибыли австралийцы, горящие мщением, теперь уже с мультимиллионером Аланом Бондом (вместо умершего к тому моменту Фрэнка Пэккера) во главе синдиката Королевского яхт-клуба Перта. Но прежде им, как и в прошлый раз, предстояло растоптать французов. 

Неудачи преследовали обоих претендентов на Кубок с самого начала. Барон Бич привлек к подготовке сильнейшего яхтсмена того периода — Пауля Эльвстрема. Однако Эльвстрем пребывал в тот момент не в лучшей форме — он недавно проиграл Олимпийские игры 1972 года и чемпионат Европы 1973-го. Кроме того, французы подозревали, что Великий датчанин ведет двойную игру и собирается создать собственную команду. А после того, как Эльвстрем утопил яхту Le France во время буксировки, союз был расторгнут со скандалом. Тогда вместо Эльвстрема барон Бич пригласил соотечественника — Жана-Мари лё Гию, но и тот его подвел — в самый последний момент пожелал остаться дома. Австралийцев же всю дорогу сопровождали нехорошие предзнаменования. Из какого бы материала ни был сделан корпус яхты, при спуске на воду об него положено разбить бутылку с шампанским. По существующей традиции бутылку бросает крестная мать. Нарекаю тебя именем „Южный Крест“, — обратилась к новой австралийской яхте Дороти Эдвардс, жена губернатора штата Западная Австралия, — …и пусть бог бережет всех, кто пребывает с тобой. С этими словами крестная мать отпустила шнур с привязанной бутылкой. Публика ахнула… Леди, тренируйтесь бить бутылки с шампанским! Нет хуже приметы для новой лодки, чем уцелевшая бутылка. Дороти Эдвардс сумела расколотить ее только с третьей попытки, а в довершение всего еще и перепутала название яхты. Все знали, что строится Мститель — это название было согласовано с премьер-министром страны. А с крестом, пусть даже и южным, много ли навоюешь? Тем не менее матч между претендентами прошел по отработанной схеме: разъяренные австралийцы с сухим счетом 4 : 0 убрали с дороги французов. 

К встрече с американцами австралиец Алан Бонд подготовился серьезнейшим образом. Свою новую алюминиевую яхту он создавал в обстановке строжайшей секретности на собственной верфи, окруженной колючей проволокой и охраняемой патрулями с собаками. Были применены все доступные на тот момент новшества, бортовой компьютер и кевлар для парусов. Однозначно настроенный на победу, Бонд не жадничал. Он даже скупил на побережье Индийского океана обширные куски земли вокруг Перта, намереваясь в случае победы заработать на проведении в этих местах следующего матча на Кубок Америки. Однако новая яхта австралийцев на тренировках с большим трудом обходила старую Gretel II. Переход с дерева на алюминий вызвал замешательство и в Нью-Йоркском яхт-клубе. Для защиты Кубка были построены яхты Mariner и Corageous. Однако первая оказалась совсем неудачной, а вторая с трудом выиграла тренировочный матч у заслуженного ветерана Intrepid, деревянный корпус которого был намного тяжелее. 

Матч 1974 года прошел в бескомпромиссной борьбе. Неожиданно австралийцы выяснили, что победы Нью-Йоркскому яхт-клубу приносят не только собственные судьи. После первой гонки, когда Southern Cross финишировал почти на пять минут позже Corageous, австралийцы оказались в нокдауне. Шкипера австралийской команды — сэра Джеймса Харди спросили тогда, как он спал после такого результата, и он честно признался: Как младенец — каждые два часа просыпался и плакал. Полон разочарования был и Алан Бонд, который сам входил в экипаж и добросовестно крутил лебедки. Но он, тогда еще 36-летний, сделал правильный вывод: После первого поражения я осознал, как много еще предстоит учиться, чтобы победить американцев с их отлично натренированным экипажем, неисчерпаемыми финансовыми ресурсами и преимуществом проведения соревнований в родных водах. 

Продолжение следует…